Мы продолжаем цикл интервью, в которых беседуем с представителями российского коннозаводства. Вместе мы разбираемся, как устроена отрасль сегодня, с какими трудностями сталкиваются участники рынка и за счёт чего им удается развиваться, несмотря на экономические и инфраструктурные ограничения.

В этом выпуске мы поговорили с Ильей Колбаенковым — управляющим КСК Neverland, где делают ставку на выездку, импортозамещение и точечную селекцию. Наш собеседник рассказал о принципах своей работы, о том, почему в России до сих пор нет конного рынка как такового, и какие цели он ставит перед своим конным хозяйством.

– Расскажите вашу историю: как давно вы занимаетесь разведением лошадей и с чего все началось? 

Мы относительно молодое хозяйство. Началось все с приобретения племенных кобыл, а дальше мы сконцентрировали свое внимание на европейских жеребцах выездковых линий. В этом году у нас уже подошла ставка 4-х летних лошадей, которые будут представлены на турнирах этого сезона, но ближе к лету. Сейчас они находятся в процессе заездки и обучения.

– Как вам пришла идея открыть собственную конеферму?

Все началось с идеи построить свою домашнюю конюшню, чтобы заниматься спортом и готовить лошадей. Различные факторы, включая ковид, подтолкнули нас к тому, чтобы заняться импортозамещением в племенной сфере, поскольку доставлять лошадей из Европы для массового рынка стало проблематично. Мы решили, что настало время производить что-то свое. Так, совместно с нашими основными инвесторами – Ириной Анатольевной и Анастасией Павловной Конаковыми – мы начали свое дело. 

На данный момент у нас содержится 8 жеребцов верховых пород, также мы располагаем самой большой коллекцией фризских жеребцов – их в хозяйстве три. Мы стараемся учитывать разные факторы и конечный продукт максимально приблизить к универсальному. Хорошие движения, импульс, правильные аллюры и в то же время покладистый психотип, - мы выбираем для проекта лошадей, на которых могут безопасно выступать и любители, и дети, и юноши. Есть лошади, приобретенные в нашем хозяйстве, на которых выступают дети, являющиеся членами сборной Московской области по выездке. Спортивная команда у нас представлена двумя основными всадниками: моей супругой, мастером спорта по выездке Натальей Викторовной Захаровой и вашим покорным слугой Ильей Колбаенковым - я выступаю на молодых лошадях.

Почему вы решили сосредоточиться только на выездке? 

Это наш «родной» вид спорта. Моя жена занимается выездкой больше 30 лет, я чуть меньше – 20 лет. Когда-то начинал в троеборье, в конкуре, но уже возраст не тот, страшно, лучше выездка. Выездка - это спокойно, красиво, аристократично и элегантно. И по характеру нам ближе выездка, мы увлечены процессом подготовки лошадей.

Как вы оцениваете конный рынок в России и коннозаводческий бизнес? 

У нас нет никакого рынка, и это грустно. У нас в стране нет такой отрасли вообще. Мы, к сожалению, на 50-60 лет отстаем от мирового уровня. На данный момент мы информационно очень оторваны от Европы. Сейчас все передовые технологии селекции сосредоточены в Германии, Дании, Нидерландах. Это ведущие страны, которые находятся впереди по разведению и подготовке лошадей. В конном мире мы не то, что во втором, а скорее в третьем-четвертом эшелоне, если говорить именно про разведение лошадей. У нас нет селекционных программ, нет учебных заведений, где готовили бы генетиков-селекционеров. У нас скрещивают абы кого абы с кем, либо пользуются услугами футурологов, грубо говоря. 

Мне повезло, у меня есть знакомства с европейскими селекционерами, например, с Ульфом Мюллером. Я пользуюсь нашими дружескими отношениями и получаю консультации от европейских специалистов. В Европе весь процесс 100% компьютеризирован, оцифрован, то есть, когда они находятся только на этапе подбора родительской пары, они уже могут сказать, какой жеребенок получится за исключением двух факторов: не просчитывается масть жеребенка и его пол. 

В России мы находимся на той стадии, когда у нас лошадь продается настолько дешево, насколько ее продают, и настолько дорого, насколько ее готовы приобрести. Непонятно ни ценообразование, ни роль кучи посредников и каких-то агентств по продаже лошадей. У конечного потребителя появляется предвзятое отношение к людям, которые являются владельцами или заводчиками и продают своих лошадей. Мы принципиально не пользуемся услугами агентств. Лучше мы будем дольше продавать лошадь, но она точно попадет в хорошие руки, и это будет честная продажа для всех сторон.

– Тем не менее, вы решили заниматься коннозаводством как бизнесом. Как он идет у вас в России?

Бизнес идет неплохо, мы изначально просчитали ресурсы и перспективы. Сейчас упор сделан на реализацию биоматериалов наших жеребцов - это наша основная услуга для массового покупателя. Жеребята и разведение – это уже вторичный продукт. Прибыль хорошая, прошлый и позапрошлый год позволяет нам быть в уверенном плюсе. Для развития мыиспользуем исключительно собственные активы. Плюс мы полностью находимся на самоокупаемости, наш бизнес построен так, что часть инфраструктуры комплекса сдается под арендаторов/клиентов, за счет чего они помогают нам полностью выйти в 0 и получать чистую прибыль. 

– Сколько у вас в среднем рождается лошадей в год?

От 3-4 жеребят, не больше. 

– Где выступают лошади, родившиеся у вас и какие их лучшие результаты, которыми вы гордитесь? 

С этого сезона первая ставка жеребят подошла к 4-летнему возрасту, они пока не выступают, но уже заезжены и готовятся начать спортивную карьеру.

– Какова сумма содержания в месяц 1 года кобылы и 4 лет жеребенка? 

Содержание кобылы – 420 тысяч в год, жеребенка до 4 лет – 1 миллион 200 тысяч. Соответственно, себестоимость жеребенка в 4 года – это 1 миллион 800 тысяч – с учетом содержания лошади со всей работой, кормами, амортизацией. 

– За сколько можно продать такую лошадь в 4 года?

Минимум за 4 миллиона рублей - и мы говорим о том, что такая лошадь еще не представлена на арене, абсолютно усредненная лошадь. Например, тем жеребятам, которые родились в прошлом году, сейчас мы сделали отъем, и ни одного у меня не осталось. Так что мы стараемся продавать лошадей по соотношению цена-качество. 

– Как вы оцениваете цены на выездковых лошадей в России?

Я их не понимаю. Я всю жизнь сотрудничал с европейскими всадниками, там было совершенно понятно, как строится ценообразование. А недавно нашел в России прямого продавца: лошадь 10 лет, уровень подготовки детские езды. За достаточно посредственную лошадь хотели 6 миллионов. Я понимаю, что сейчас сложно, долго и дорого привезти лошадь в Россию из за границы, но связи с этим наши российские продавцы начали цены в потолок «загонять».

– Хорошо ли это для вашего бизнеса? 

Если придерживаться той политики, которая у нас сейчас есть, мы останемся на плаву. Бизнес бизнесом, но нужно четко и здраво оценивать свои возможности и продукт, который ты продаешь. Покупатели не дураки, они все прекрасно видят и соображают. Мне кажется, в ближайшее время цены чуть-чуть упадут. То, что представлено в разных группах по продажам лошадей – это нереальные суммы, товар не соответствует стоимости. Если 2 года назад какая-нибудь «коряга» стоила 1,5 миллиона, сейчас эта же лошадь стоит 6 миллионов.

Я не понимаю других продавцов, на что они надеются? Чем дольше эта лошадь продается, тем больше ее себестоимость, но маржинальность продажи уменьшается. Это один из факторов, почему у нас нет отрасли. Не все умеют считать выгоду, у нас как на базаре. 

Еще в России все очень любят получать субсидии от государства, и почему-то коннозаводчики считают, что им должны что-то давать, просто потому что они есть. Кто-то провел параллель с Андресом Хельгстрандом (известный бизнесмен и конезаводчик в Дании. – Прим.ред.). Он находится на отдельном счету у государства, не столько хозяйство его Blue Horse, сколько проект Helgstrand, у них льготное налогообложение, часть фуража они получают бесплатно, по бартеру. Но при этом Андреас Хельгстранд заносит в бюджет сельского хозяйства Дании 5% от его общего объема. У нас кто-то что-то заносит? Ничего. Поэтому сначала продемонстрируйте, что эта отрасль может быть интересна государству.

Помимо коннозаводчиков, у нас должны быть ученые-селекционеры, генетики, чтобы помогать разрабатывать линии. У нас сейчас появилось много репродуктологов благодаря двухнедельным курсам ВНИИК. Хорошо, кто-то должен соединить кобылу с жеребцом посредством искусственного осеменения, но репродуктолог не знает, как сделать это правильно и не может просчитать, какой будет жеребенок. В Европе, например, каждый год выпускают рекомендации Ганноверского союза по племенному делу. В нашей стране сегодня нет разработанных селекционных программ.

Еще одной проблемой является то, что нам сейчас практически недоступно семя европейских жеребцов. Мы работаем с тем, что есть на территории России, и не всегда родительские пары по кровям будут хорошо совпадать. По сравнению с Европой у нас в базе есть 10% от того, чем могут пользоваться они.

– По каким принципам вы выбираете папу и маму? 

Я пользуюсь дружескими отношениями с Андреасом Хельгстрандом и его командой. Исходя из тех кобыл и жеребцов, которые у меня есть, у меня просчитана селекционная программа на 6 лет вперед. Мы не планируем получать больше 3-4 жеребят в год, потому что не обладаем ресурсом для большего числа лошадей. У нас индивидуальное выращивание жеребенка, не табунное. С рождения каждому жеребенку предоставлен коновод, его маме тоже – они знакомятся с человеком и начинают с ним взаимодействовать уже на 2-3 день жизни.

– Что бы вы хотели поменять в коннозаводстве кроме селекционных программ, которые упомянули, а также в конном спорте и рынке, чтобы вам было интересно здесь оставаться? 

Нам и так интересно, и менять что-либо мы не хотим. В спорте – хотелось бы больше программ и турниров для молодых лошадей, больше мероприятий. Это больше вопрос, относящийся к Федерации конного спорта России и профильным комитетам. Апрельский Кубок России по молодым лошадям – это уже новые езды. Вообще самый резкий переход по выездке – это от 4-х летних лошадей к 5-ти летним. Кардинальная разница между ездами. Если в 4-х летних ездах лошадь бегает по прямой тремя аллюрами без сложных переходов, то в 5-ти летней программе это уже учебная рысь, большое количество переходов, контргалопа. Турниры, предшествующие Кубку России, и позволяющие подготовить лошадь, можно пересчитать по пальцам. Открываешь календарь, а их всего три. В Москве и области два комплекса, которые проводят турниры для молодых лошадей. 

От Федерации конного спорта России хотелось бы большего внимания к мероприятиям для молодых лошадей. Больше ничего не хотелось бы менять, еще и потому, что я понимаю, что мы не способны поменять эту систему. У нас нет времени задуматься о том, что бы нам хотелось изменить. Все, что нам хотелось, мы у себя в отдельно взятом хозяйстве уже изменили. Если мы не хотим играть по правилам, которые существуют у нас в России, мы по ним и не играем. Мы выстроили для себя свои собственные, построили свой мир, в котором мы прекрасно существуем. 

Мы выезжаем на соревнования, показываем своих лошадей, поэтому к нам люди и тянутся. Мы не обижены вниманием со стороны конных хозяйств, частных коннозаводчиков. Репродуктологи любят с нами работать, потому что не надо переживать на предмет того, как взять материал. Мы берем, упаковываем, отправляем материал день в день, стараемся быть клиентоориентированными для разных категорий клиентов.

– Какой вы бы описали стратегию на будущее как конезаводчик? 

В планах увеличение количества и пула наших жеребцов, расширение линий по кровям. Мы планируем делать упор на качество производимого продукта. Может чуть завышенная оценка, но мы делаем упор на эксклюзивность, такого, как у нас, нет больше ни у кого. 

– Есть ли результат, ради которого вы занимаетесь коннозаводством? 

Хотелось бы вывести лошадь, которая смогла бы представить Россию на международной арене. Перед началом СВО была выставка «Конная Россия», на которую приезжал регистратор ганноверской породы из Германии д-р Людвиг Кристманн. Мы получили от него приглашение прибыть с нашим жеребцом на 50-дневный кёрунг ганноверской породы, настолько он ему понравился. К сожалению, мы не смогли туда отправиться. Представьте, выехать на международный турнир с той лошадью, которая была рождена именно у нас. Я, также, очень надеюсь произвести небольшой фурор в этом сезоне, и достойно представить молодняк, выведенный в нашем хозяйстве. 

Фото: КСК «Виват, Россия!»

Equi Media, будьте с нами!